Богиня песков - Страница 144

144

– Точно она? – осведомился советник, протирая глаза после бессонной ночи у императорского ложа. – Она же не могла перелететь по воздуху!

– Еще как точно она! И если мы ничего не сделаем…

– Перелетела, значит… не творит же она чудеса! Кто-то построил им летательный аппарат! Они могли высадить ее в паре дней пути. А что, мятежных механиков и там достаточно… Делайте – распорядился советник. – План есть уже давно. Я пока не смогу вам помочь.

Он прошел в спальню и хотел преклонить голову хотя бы на миг, но голова кружилась, и советник упал на постель, как подкошенный, не просыпался еще долго.

66

На базаре собралась толпа.

В центре толпы гордо стояла Сэиланн и восхваляла свою птицу.

– Видите! – она показала кому-то на коготь на ноге птицы. – Малю-усенький! Как власть у нашего священного величества!

– Ты – Сэиланн? – раздавались крики. – Ты – богиня? Слава тебе!

Народ уже столько времени кланялся ей, поносил ее, дрался между собой, глазел и хохотал над ее словами, каждое из которых было к месту и жалило, как змея… но теперь народу становилось все больше и больше.

Таскат в отчаянии оглянулся и выскочил из паланкина, пробиваясь вперед. Над ним тоже начали смеяться во весь голос – высокородный торопится, как последний водонос! Среди народа уже мелькали шлемы стражи. Времени почти не оставалось. Чего она хочет?

– Я покупаю! Дай мне подойти!

Вырвавшись из толпы, Таскат поклонился и сделал два шага вперед. Богиня не остановила его.

– Я – Сэиланн! – усмехнулась она. – И мне нужна богатая одежда, чтобы прийти к императору. Я могу сделать его живым! Ну как, дашь мне денег?

– Слушай! – наклонился к ее уху Таскат. – Если тебя видели в воротах столицы, то император сделает все, чтобы схватить тебя при большом скоплении народа. Это не пройдет. Он не приведет тебя к себе. Люди верят в тебя, а это для императора опасно. Я пришел, чтобы тебя спасти.

– Мне плевать на стражу! – громко заявила Сэиланн, чем вызвала восторженный шепот в толпе. – Мне нужно продать птицу! И я…

«Я богиня и мне не нужна защита» она сказать не успела. Голова посланника болела отчаянно. Кажется, что-то еще нужно было вспомнить. Скорее, скорее!

– Я куплю твою птицу! – крикнул Таскат, перекрывая вопли базара, потом торопливо наклонился к уху Сэиланн и прошептал: – ты пришла в самое осиное гнездо. Ты не знаешь, что они придумали ради тебя. Хорошо, что при тебе нет детей.

Они замерли, глядя друг другу в глаза, потому что не знали, что еще говорить.

– Смотрите! Торгуются! Они торгуются! – восторженно зашипели в толпе. Стража замерла, перестав протискиваться вперед.

– Жизнь продает – прогудел какой-то бас. – Жизнь продаст, а потом отдаст ее страже! Все знают, что они хотят поймать Сэиланн живой!

– Бей его! – крикнул кто-то. Толпа начала закипать быстро, как котелок бродяги. Шлемы солдат перестали быть видны в толчее.

На лице Сэиланн, до того уверенном, отразилось замешательство. Проще в одиночку победить пять человек на пыльной дороге, чем взять на себя уйму людей в незнакомом городе. Ей часто приходилось говорить с толпой, вербовать людей, убеждать чудесами, вести, и она всегда брала верх, но…

Жечь целую площадь она не станет, соображал тем временем Таскат. Она уже не та, что раньше. Люди убьют нескольких вооруженных, заметных солдат, а Сэиланн прикончит кто-то маленький и незаметный. Если бы хоть к стене спиной стоять… но нет, они в самой середине водоворота. Еще хуже, если убить захотят – его. А погибнет – она.

Похоже, она и хочет погибнуть.

Но зачем?

– Они задавят тебя силой! Тебя просто задавят! – прошептал Таскат, взяв Сэиланн за руку и глубоко кланяясь. – Стража не потащит тебя к его величеству, страже проще убить в суматохе и тебя, и твоих людей! Оружие при них. Они придумали для тебя оружие год назад, они не позволят тебе даже спора! Спор для них – начало войны в сердце города!

– Но их же так много… Я буду делать, как обычно, и они запутаются…

– Да. Но я видел, как многотысячную толпу сминает маленькое войско. Я проведу тебя к императору, если смогу. Чем хочешь поклянусь, только дай мне увести тебя отсюда!

Сэиланн две секунды поколебалась.

– Поклянись своим именем! И кричи громче, на всю площадь, а то я не поверю!

Таскат в отчаянии зажмурился. Он знал, что до этого дойдет. Пришлось. Чему она поверит? У него диск с именем бога, посвященный богу…

Прости меня, бог грома, и не убивай на месте. Маги будут тебе благодарны.

– Тайлимет! – громко крикнул он. Тай-ли-мет!

– А-айя! – весело закричала в ответ Сэиланн.

Он крикнул, как его некогда учили – прогремело, как гром. И площадь, ошеломленная, затихла.

Замерло все – и рыбники в ряду, и черные перемазанные угольщики, и даже стража. И крикливые продавцы перестали набавлять цену, пользуясь суматохой. И форра перестали возиться и квохтать.

И тут на лице Сэиланн проступило некое облегчение, как будто сняли гору с плеч, а в легкие добавили бесплатного воздуха. Сэиланн величественно взяла его под руку, и они сели в паланкин. Птица пошла за ними, кивая головой.

Процессия медленно покинула площадь, народ расступился, поднимая руки в знак приветствия, стража отпрянула.

– Бог и богиня! – закричал кто-то. Бог и богиня!

– Падайте ниц! – пронзительно завизжал голос макенгу, и люди начали валиться на колени, сшибая друг друга. По краям площади вспыхнула драка. – Дорогу истинно великим, дорогу богам! Дорогу! Дорогу, шерстеголовые!

– Ко дворцу! – перекрывая шум, снова громко крикнул Таскат. – Ко дворцу! – и вытер пот со лба, валясь в глубину паланкина.

144