Богиня песков - Страница 145

145

– Я так кричала, чтобы пришел кто-нибудь, кто доставит меня к цели – заявила она. – Я видела это. А если нет, они понесли бы меня на руках.

И верно, такую – понесли бы, думал Таскат. Она хорошо умеет мутить народ. Но даже сотня наспех обращенных – не лучшая защита от обученных бойцов.

Паника медленно отступала. Зачем я вмешался? Зачем поддался страху? Я что, единственный спаситель?

Но пока паланкин двигался, посланник смотрел только на Сэиланн.

Она была старше, чем ему казалось во сне. Старше, худее и меньше ростом – ему до плеча. Ее лицо, обветренное, бронзово-смуглое, непохожее на темно-пепельные лица жителей Аре или широкие лица макенгу, было строгим и сосредоточенным – ни дать ни взять птица, которая собралась клюнуть. Ее волосы были заплетены во множество мелких косичек.

Что-то было в ней от девочки-умницы, собравшейся на экзамен. Хотя какая из нее девочка?

Впрочем, все, что она делала, она делала на отлично.

– А… мальчишки? – спросил Таскат. – Где мальчики?

– В надежном месте – фыркнула она. – Кому до них дело? Если меня убьют, они останутся в безопасности. Могут постоять за себя. Далеко еще до дворца?

– Не очень…

– Это хорошо. Люди успеют пойти за нами.

Она откинулась на сиденье, невидящим взглядом смотря сквозь занавеску.

– Я сделаю его живым.

– Кого? Императора? Он там не один…

– Я знаю.

Таскат понял, что спорить с ней бесполезно. Кроме того, за ними идут любопытные, идет оплошавшая стража, идет буйная городская толпа, не понимающая, что происходит, но ждущая кровавого праздника, идут немногочисленные верные, а среди стражи наверняка есть убийцы магии, и каждый его жест будет замечен. Придется ехать с ней и попытаться уберечь ее.

– Сэи… – попытался он еще раз. – Там нельзя колдовать.

– Моя сила – не колдовство… – равнодушно ответила сэи. – Я говорю, и меня слышат.

– Но они не умеют говорить и слушать! – отчаянно взвыл Таскат. – Они слышат себя, но не тебя!

– Я заставлю.

Вопль за занавесками достиг предела.

– Сэи… Если уж я здесь оказался, я могу тебе пригодиться.

– Да?

– Есть другой способ. Они привыкли слышать то, что я говорю, потому что я приносил им большую выгоду. Я с другой стороны неба, я им интересен. Я очень долго здесь жил. Ты небесного рода.

– Я говорю. Я.

– Нет…

– Что?

– То есть – да, ты… – О боги. – Если нас будет двое – ты будешь говорить, а я переводить…

– Что делать?

Плохо, когда у людей всего один язык. Иногда в нем отсутствуют нужные понятия.

– Я могу объяснять этим глупым людям, что ты хочешь от них – вывернулся Таскат. Ты – говорить, а я – объяснять. Неживое не всегда понимает живое.

– Тогда неживое стоит убить.

– Так ты же хотела оживить, а не убить!

Сэйланн наконец отвела взгляд от занавески и посмотрела на него.

И улыбнулась.

Это было как удар грома, как молния в тесном подвале, как смерть посреди равнины, как… у Таската перехватило дух. Она действительно еще очень молода. Очень молода. И прекрасна. Просто ему страшно.

– Сэи… – с трудом выговорил он. – А потом? После того, как мы победим?

Что я несу…

Сэи опять улыбнулась.

– Мы победим. А я вернусь к своему народу, хотя это и тяжело.

Ее лицо на глазах постарело. На нем прорезались морщины, глаза застыли, и Сэиланн стала похожа на древнюю статую, на барельеф, который песок и ветер обглодали до основания. Чудом оставилось нетронутым только лицо и руки, прижатые к груди.

…очень стара.

Рев уличного моря перекрывал любые другие звуки, но она его, казалось, не слышала. Теперь их несли на руках, передавая от одних верных другим, и им приходилось цепляться друг за друга, чтобы услышать хоть слово. Паланкин подпрыгивал, как лодка на волнах.

– Прошу тебя – выговорил Таскат, не слыша своих слов. – Вернись… вернись со мной на ту сторону неба.

– На какую? – сощурилась Сэйланн.

– На нашу сторону неба. Это предопределено,

– И мы будем там вдвоем? – ухмыльнулась она. – Что за чушь? Или ты тоже хочешь умереть?

– Нет… – Ничего, что она видит его насквозь. – Но когда мы победим, твоя жизнь будет в великой опасности, так же, как и жизнь императора. Твоим сторонникам нужен мир. Но потом они скажут, что здесь им не нужна живая богиня. И придется защититься…

– Ты ошибаешься – процедила она. – Я знаю своих людей.

– Нет, не своих… – вздохнул Таскат. – Здешних людей трудно понять. Твои люди верны и простодушны. Но здешние люди ужасны. Они могут назваться верными, а в это время готовить яд. Они ради выгоды готовы жрать помет форра. Их столько, что ни один колдун не может за один раз прочесть их сокровенные мысли. Они богаты, хитры и любят власть. Таких ты убиваешь раз за разом, но здесь они полезны всем, и их придется оставить в покое. А они не оставят тебя в покое, и…

Лицо богини стало мягче, как будто барельеф начал оживать на глазах.

– Не убеждай меня – сказала она. – Я знаю, о чем ты. Я знаю, кто они. Ты говоришь о том, что я устала и скоро рассыплюсь на части, как рассыпается песчаная арка. Но пока я решаю за всех…

Таскат кивнул. Да, да…

Сэиланн продолжала:

– Значит, ты можешь видеть людей. Это хорошо. Но я тебе еще зачем-то нужна. Не миру, а тебе. Ты видел меня во сне. В чем дело?

– Еще как нужна! – возбужденно крикнул Таскат. – И не только мне! Ты несешь мир! Без тебя Айд – не страна, Айд рассыпался бы! Ты создала Закон. Его теперь признают в Исхе и Аре. И когда мы победим, то он победит вместе с нами!

За занавесками кричали, плакали, рыдали, падали на колени и били в гонг. Люди раздирали одежды и валились ниц. Стоял такой шум и гам, что собственных слов было не разобрать. Сэиланн улыбалась.

145